Александр - Страница 5

К оглавлению

5

— А что вы хотите? — Незнакомец лукаво улыбался. — Почувствовать себя земным воплощением бога?

— Было бы неплохо. — Александр улыбнулся. — Но, как я понимаю, вы мне предлагаете не это.

— Совершенно верно.

— Но, вы, как разумный че… эм… просто разумный, а потому понимаете, что, в варианте "как есть", мне это не интересно. Меня, конечно, тут ничего не держит, кроме горестных воспоминаний, но я же не сумасшедший и голову в петлю совать не намерен.

— Хорошо. Ваше замечание резонно. Давайте поторгуемся. Чтобы вы хотели получить?

— Мое желание зависит от ваших возможностей.

— О! У вас отменный аппетит.

— Я могу подумать и все взвесить?

— Конечно. Взвешивайте. Вам хватит пяти минут?

— Вы серьезно?

— Абсолютно. — Незнакомец посмотрел прямо в глаза Александру, и у того по телу пошла волна легких покалываний. — Или вы сомневаетесь?

— Хорошо. — Александр выдержал паузу. Потянул немного подбородок вперед, как штабс-капитан Овечкин из кинофильма "Корона Российской империи". — Мне нужны две вещи. Первое — память реципиента. Причем так, будто это мой личный опыт, но без замещения того, что есть на данный момент. Это возможно?

— Вполне.

— Второе. Не знаю, по каким критериям вы меня выбирали, но, делая вывод из своих прошедших авантюр, я считаю, что мне остро не хватало интуиции и харизмы.

— Харизмы? Интуиции? — Незнакомец улыбнулся.

— Да. Но, как и в первом случае, она не должна повредить моему образу характеру, мыслей и памяти.

— Это все?

— Да.

— Ну что же. Память реципиента я вам сохраню в полном объеме, ваше замечание полностью резонно. Она станет будто бы продолжением вашей. Причем всю, то есть и факты, и эмоции, и движения, и привычки. А вот со второй просьбой, не обессудьте, ничего не выйдет. Это нарушение условий эксперимента, так как вы были выбраны не из-за того, что обладаете, или будете обладать божественной интуицией и харизмой. С тем же успехом мы смогли бы провести эксперимент на каком-нибудь герое в духе древнегреческой традиции. Вы же должны остаться человеком. Пусть уникальным, но человеком. Так что, по второй просьбе ответ — нет. Вы, как я понимаю, согласны. Хотите еще что-нибудь попросить? — Александр задумался, но спустя минуту повернулся к незнакомцу, встретился взглядом с его жутковатыми глазами и твердо ответил:

— Нет. Меня устраивают условия.

— Хорошо. Назовите человека и время.

— Александр Александрович Романов, второй сын императора Александра Николаевича, 2 марта 1855 года.

— Отлично. Прощайте. — С этими словами незнакомец встал и не спеша пошел в сторону машины. С каждым его шагом Александра смаривало все сильнее, а картинка становилась все более размытой пока он, спустя всего несколько секунд потеряв из вида собеседника, не провалился в теплую и уютную теплоту забытья.

Глава 1
Первые шаги
(2 марта 1855 — 19 сентября 1856)

Тишина и покой, окружающие Александра, казалось, длились вечность. Но вдруг легкая струйка холодного воздуха скользнула по плечу, вызывая желание поежиться, потом еще одна, и уже спустя какие-то мгновения довольно мерзкая прохлада полностью покрывала тело, отзываясь в коже гаденьким покалыванием. А откуда-то издали доносились голоса, искаженные настолько, что сливались в нечленораздельное мычание. Потихоньку возвращалось ощущение собственного тела, которое выглядело так, будто бы его совершенно все отлежали, а буквально каждая мышца была под завязку наполнена легкими покалываниями и болью, расходящейся по телу теплыми, живительными волнами. Вместе с тем с каждым мгновением повышалась четкость звуков, которые окружали его, да и вообще — всех ощущений. Теперь он уже различал сдавленный плач нескольких женщин и какие-то иные голоса, ведущие смешанную беседу, лишенную, по сути, всякого смысла. Александр чуть приоткрыл глаза и увидел небольшую толпу людей с очень перепуганными и серьезными лицами в разномастных одеждах, как гражданского, так и религиозного толка. Часть из них ему была смутно знакома. В небольшом отдалении рыдали три женщины, причем две явно фальшивили, больше выделываясь, так как явно присматривали за тем, чтобы их подопечная не упала или как еще себе не навредила, нежели переживая с ней какую-то утрату или муку. Приглядевшись, он опознал в той, что натурально страдает, свою маму… эта мысль так резанула по сознанию, что ему стало не по себе, до жути, до странного тянущего чувства в груди. Он ведь не помнил свою мать совершенно, а тут — точно и ясно осознавал факт того, что вон та смутно знакомая женщина его биологическая мать, которая его любит.

Потихоньку он стал осматриваться, одними лишь чуть приоткрытыми глазами. Сквозь окна из толстого и довольно мутного стекла нестройными лучами пробивался слабенький свет с улицы, а потому в помещении был густой полумрак, волнуемый лишь немногочисленными свечами в массивных подсвечниках с энергично пляшущими огоньками. Довольно быстро положение пассивного наблюдателя Александру надоело, потому он полностью открыл глаза и стал осматриваться не таясь. Прошло несколько минут. Все сосредоточено занимались своими делами, не обращая никакого внимания на внимательно их рассматривающее тело подростка. Постель была очень мягкой, теплой и уютной. А потому Саша решил не отвлекать этих людей от, безусловно, важного и нужного дела, и, повернувшись на бок, пригрелся и задремал. Через какое-то время он услышал легкий, испуганный вскрик, после которого в комнате наступила блаженная тишина. Шевелиться не хотелось, но где-то на краю сознания проскакивала мысль, что все присутствующие внимательно наблюдают за ним. Поэтому, чуть поборовшись со слабостью и дремотой, снова повернулся на спину, потянулся, сладко зевнув, и сказал: "Доброе утро", потирая кулачками глаза.

5